Такой опыт не испытаешь как турист или гость, это особый формат, уникальный опыт. Волонтёрство за границей – это, вроде как, джек-пот для «бедного студента», который любит путешествия, иностранные языки и поиск приключений на свою светлую голову. Да, поработать придется – но в тягость ли это, если из окон видно Средиземное море?..
Волонтёром можно поехать в группе, доверив организацию профи (например, организациям «Бурундук», «Мир тесен»
или «Сфера»), а можно найти возможность самому и отправиться в одиночку или с друзьями. Плюсы организованной поездки – больше гарантий, поддержка, часто сама группа интернациональная, так что английский попрактиковать получится в любом случае; плюсы самоорганизации – вынужденно взлетевший уровень самостоятельности, коммуникабельности, «взрослости» и реагирования на экстренные ситуации; и да, так дешевле!
При самостоятельном поиске на многих сайтах-агрегаторах требуется внести взнос, чтобы связаться с организацией, которая ищет волонтера. Например, на HelpStay, которым пользовалась я; на самом деле, ничего не мешает просто связаться с найденной на агрегаторе организацией в соц.сетях, избежав взноса;)
Базовый принцип такого волонтёрства для путешественников: за определенные часы работы мы получаем бесплатное жилье, возможно, даже питание. Так как эти два пункта, обычно, самые затратные статьи любого вояжа, – экономим очень основательно. А в свободное от работы время мы полностью предоставлены новой стране, языку и друзьям, и, конечно, тем историям, о которых позднее скажем «зато есть, что вспомнить!».
Уровень серьезности работы волонтёра варьируется от помощи в хостеле или на эко-ферме до археологических раскопок или обучения детей в Африке. То есть, быть волонтёром не просто выгодно для путешественника; сама работа может быть интересной и вдохновляющей, учебной практикой, социальной миссией. Большинство программ не требует специальных навыков или бэкграунда, кроме знания иностранного языка (чаще всего – английского, уровень знания варьируется). Однако, есть серьезнейшие программы, c конкурсом по 10 человек на место и требующие подготовки, участие в них расценивается как огромный плюс, например, при приеме на работу за рубежом.
Вариант с помощью в хостеле как раз мой – так прошлым летом я волонтёрила в маленьком молодежном хостеле в самом сердце Тель-Авива.
Волонтёрство в Израиле вообще развито высоко: одной из основополагающих концепций в иудаизме является тикун олам (תִיקוּן עוֹלָם), что буквально означает «восстановление, совершенствование мира»; в согласии с этой жизненной философией государство поддерживает многие волонтёрские программы.
Поначалу, конечно, мне страшновато; я приехала одна, в хостеле я младше всех и не говорю на иврите. Факт того, что я не знаю иврит, на первых порах сильно выбивает меня из колеи: этот язык отчаянно не похож ни на русский, английский или немецкий, на которых я говорю, ни на французский или латынь, о которых имею представление; из-за этого даже после некоторого времени в стране я так и не могу запомнить ничего, кроме «тода раба» (=спасибо!), «слеха» (=извините!), «авив» (=весна) и «ахава» (=любовь). Израиль – это страна контрастов, и это видно даже на уровне языка: в быту израильтяне обычно говорят громко, со смехом и активной жестикуляцией. Лучше всего это можно почувствовать на тель-авивском рынке: жара в 30 градусов, влажный горячий воздух с моря через улицу, отовсюду вкуснейшие запахи хумуса и фруктов, вокруг все яркое, бурлящее, море народу и продавец-зазывала на разные лады приглашает всех отведать самый-таки вкусный фалафель по фирменному рецепту его бабушки Сарры! С другой стороны, когда на иврите рассказывают важную историю, притчу или поют нечто лирическое, язык может звучать очень мягко и убаюкивающе.
Уже на второй день становится понятно, что незнание иврита не так страшно, потому что весь хостел говорит на английском с самыми разными акцентами.
Нас, волонтёров, четверо: Джейсон и Лиам – двое парней из США, экс-россиянка Лена и я. В наши обязанности входит встречать гостей и водить их на пляж, поддерживать чистоту и готовить общие завтраки и ужины.
Моя любимая часть – именно готовка. Рано утром, когда еще весь хостел спит, а через панорамные окна в залитую светом огромную общую кухню только начинает проникать жара, Джейсон и Лиам принимаются колдовать над панкейками под Wonderwall. Главное правило – панкейки нельзя «просто попробовать»! Надо сказать, что Джейсон – бодибилдер, он всегда выглядит как с обложки «Плейбоя», а Лиам очень напоминает Эзру Миллера, носит платья и длинные блестящие ноготочки, и ладят они с Джейсоном как нельзя лучше. А Лена – российская эмигрантка, эко-активистка; в Москве ее команда придумала крутой проект по раздельному сбору мусора и несколько лет пыталась его реализовать – но бюрократия оказалась сильнее. Лену это так разочаровало, что она эмигрировала из России и начала реализовывать свой проект в Израиле. Мы с Леной на кухне по утрам – скорее для поддержки духа, потому что с панкейками ребята и сами справляются мастерски; но именно наше пение Wonderwall в четыре голоса – что-то вроде будильника для всех гостей.
А вот ужин – наша с Леной зона компетенции. Обычно мы готовим простую израильскую кухню (шакшуку, питу с овощами – попробуйте!), но как-то раз мы решаем сделать борщ. Вся кухня, и без того «прожаренная» солнцем за весь день, наполняется жаром, исходящим от трех пятилитровых кастрюль с красно-малиновым варевом; мы с Леной носимся вокруг, напоминая со стороны двух ведьм над своими котлами с зельем. Гости во главе с Джейсоном и Лиамом побаиваются заходить на кухню, так что к моменту, когда все готово, у дверей выстраивается очередь – весь хостел заинтригован. От вечерней жары, горячего борща и близкого соседства за столом щеки у всех розовеют, разговоры становятся все громче, смеха все больше, и вот уже те, кто уверял, что плохо говорит по-английски, свободно общаются с кем угодно.
Вообще, вечера в Израиле – самое атмосферное время: неподвижным остается по-прежнему горячий воздух, но небо становится чернично-черным, и неторопливый плеск темных волн обретает какой-то магнетический эффект – это южно-восточный вайб с томной улыбкой завладевает всем вокруг. Усталые, переполненные эмоциями после целого дня, гости рассаживаются на веранде обсуждать все на свете, от вкуса местного пива до проблемы Мирового океана. Такие разговоры между абсолютно незнакомыми людьми частенько продолжаются до глубокой ночи или до самого утра, и есть особая романтика в том, что большинство гостей уезжают этим же утром – продолжают свое путешествие, а их кровати остаются нетронутыми.
Несколько таких разговоров особенно мне запомнились...
Первый – с Миленой из Якутии. Когда есть только одна ночь, чтобы поговорить, обычно узнаешь о человеке самые яркие факты из его жизни – но не связующие звенья между ними; поэтому портрет собеседника часто получается донельзя загадочным, сумбурным, книжным. Вот что я узнаю о Милене: раньше она весила 97 кг, а потом уехала на год в деревню, не общалась ни с кем и только работала над собой – так она похудела до 50 кг.; в это же время в свете отсутствия социализации она занялась гострайтингом, то есть писала книги для какого-либо публичного лица в Интернете, впоследствии отказываясь в его пользу от авторских прав на них. Так за год она заработала огромные деньги (Израиль был пятой по счету страной, в которой она побывала за то лето); на мой вопрос «Почему ты не пишешь под своим именем?», она отвечает, что только если она добьется идеала – напишет как Пастернак – я увижу на прилавках книгу с ее авторством.
Второй – с Шарлем из Франции. Мы заговариваем о работе, и по первому впечатлению я ожидаю от него нечто крайне романтическое, а-ля художник или пилот...Но нет, Шарль работает в Procter & Gamble в отделе просвещения о половом здоровье. Его работа – ездить в страны третьего мира и проводить что-то вроде сексуального просвещения, и отдельно – лекции о женском здоровье и гигиене. «Вау», – думаю я, – просто «в а у».
Забавно, что и Шарль, который провел детство на Лазурном берегу, и Джейсон и Лиам, которые выросли в Калифорнии, и хозяин хостела – коренной израильтянин, все посмеиваются над нами с Леной, когда мы каждый день восхищаемся м о р е м – настоящим, теплым, с волнами..!
Работали мы 5 дней в неделю по 5 часов, а в оставшееся время путешествовали. Так я побывала в Герцлии. Этот город назван в честь Теодора Герцля – ключевой фигуры в истории с Израиля, появившегося как государство только в 1948 году. Это очень красивая история. Герцль (XIX век) родился и вырос в Европе, стал доктором юриспруденции, журналистом и писателем. В профессиональных и других кругах он все чаще наблюдал и испытывал на себе антисемитизм, что сделало его основоположником идеологии сионизма (т.е. политического движения, целью которого является объединение и возрождение еврейского народа на его исторической родине) и главой этого движения, самым активным его участником. Один из главных трудов Герцля – это написанный на немецком утопический роман, где описано идеальное устройство еврейского национального государства – мечта Герцля. Труд называется «Altneuland» (1902): на русский это дословно переводится как «Старая новая земля», а на иврит было художественно переведено как «Тель-Авив», где тель — это символизирующий древность курган или холм, а авив — это весна, возрождение, обновление. То есть, «холм весны» – именно так, в честь этого романа Герцля, называется сейчас столица Израиля. В 1904 году Герцль скончался, но его дело было продолжено тысячами последователей, и вот, в 1948 году – всего на один год позже, чем предсказывал Герцль – было создано независимое государство Израиль. Именно портрет Герцля висел за спиной Давида Бэн Гуриона – первого президента созданного государства во время зачитывания Декларации Независимости Израиля (1948).
Такое сочетание работы, общения, путешествий, истории, контрастов и просто вайба новой страны произвело на меня неизгладимое впечатление. Такой опыт не испытаешь как турист или гость, это особый формат, уникальный опыт.
Будем надеяться, что следующим летом у всех нас будет возможность путешествовать, куда и как захочется, так что... Поволонтёрим?
Фото: из личного архива автора
