Большая любовь всех девушек-филологов и не только - музыкальная группа (пусть и состоящая из одного человека). The Retuses в рамках гастрольного тура по России посетила Нижний Новгород. Концерт проходил в арт-кафе «БУ», где все слушатели стояли в полной тишине, наслаждаясь лирическим вечером. Михаил Родионов рассказал «Неводу» о проявлении интроверсии в музыке и поделился мыслями о будущем – как своей группы, так и всего мира.
- Как прошел концертный тур, в рамках которого ты и оказался в Нижнем?
- Люди принимают, концерты очень хорошие, но очень устаю в эмоциональном плане, меня истощают такие туры.
- Как тебе в Нижнем Новгороде?
- В первый раз посмотрел Нижний больше, чем одним глазком, - перед концертами обычно мало времени, всего часа два. Летом город очень красивый. Раньше приезжал весной или осенью, не так впечатлялся. Я вношу Нижний в список городов, пригодных для проживания. Мне нравятся неплоские города со старыми улицами, здесь есть на что посмотреть в плане архитектуры.
- Много путешествуешь?
- Пожалуй. Две-три недели назад катался в Сибирь, впервые её посмотрел. В России не был ещё разве что на Дальнем Востоке. Я люблю Калининград, мне нравится там немецкая архитектура. Также Светлогорск и Зеленоград. Очень красиво отстроили Сочи, да и там ведь море. Я люблю море. Мне нравится, когда на горизонте ничего нет, он просматривается.
- А перспективу переехать из Зеленограда не рассматривал?
- Конечно, рассматривал, но меня, видимо, держит кошка. Ей нужно сделать паспорт, чтобы забрать с собой на новое место, а я очень ленив. Думал о Москве, но там слишком большая перенаселенность. Меня пугает большое количество людей, чувствую себя среди них некомфортно. А в Зеленограде здорово, у меня вокруг дома лес, внизу речка течёт. Здесь не такая плотная застройка, как в спальных районах Москвы, все сделано очень грамотно. А если же говорить абстрактно – я бы переехал туда, где нет людей. Может, меня просто в крайность бросает.
- Что не так с людьми?
- Не знаю, думаю, с людьми все нормально, что-то не так со мной. Я считаю, что я отчасти социофоб.
- Лесником хотел бы стать?
- Почему бы и нет. Пожалуй, я бы выдержал месяц одиночества точно, если бы было, чем заняться. В этом даже есть какая-то романтика. Один из моих любимых альбомов группы Bon Iver - Forever forever ago - был написан солистом, когда он уехал в домик для уединения. Джастин Вернон был болен мононуклеозом, только что расстался с девушкой…А потом написал прекрасный альбом. Мне кажется, это круто, когда ты один на один с занятием, которое любишь. Это может нивелировать даже нехватку естественной потребности в общении. Тишина позволяет собраться с мыслями, расставить все по местам. Начинаешь лучше контролировать то, что ты делаешь.
- Такого уединения можно достичь, только обладая глубоким внутренним миром. Как хорошо ты исследовал свой?
- В одно время я перестал копаться в себе, заниматься психоанализом. Мне кажется, что вся эта метафизика – занятие ни к чему не приводящее. Было столько философов, подаривших миру миллион теорий, но это ничем не закончилось. Просто сотрясание воздуха.
- А ты нашел свой смысл жизни?
- Я не могу ответить на этот вопрос. Я просто закрыл его для себя, потому что чуть не сошел с ума, переваривая его. Меня это выбивало из колеи, приводило к затяжной депрессии. Лучше чем-то стоящим заняться.
- Как интроверсия отражается в музыке?
- В моем случае это какие-то минорные гармонии. Мне кажется, мажорные гармонии - это что-то вроде «Хэй, Олимпийский!».
А вообще, каждый концерт для меня - испытание. Я некомфортно себя чувствую на сцене, абсолютно всегда. Я часто встречаю подобное среди знакомых музыкантов. Сцена вообще враждебна сама по себе. Выступления для меня - борьба с самим собой. У меня очень узкий круг общения, людей, которым я могу открыться.
- Какие качества присущи людям твоего круга?
- Простота. Я люблю простых людей, ведь я и сам простой человек. Мне нравятся люди, которые не хотят казаться тем, кем они не являются. Это люди без маски, без задней мысли. Они являют собой что-то прекрасное. А еще, когда человек готов не только слушать, но и что-то сказать, диалог важен.
Вообще, не думайте, что я какой-то там романтик, я так же смеюсь и дурачусь с близкими людьми.
- Каким было самое запоминающееся дурачество?
- Одно из последних - серия коротких видео, где я играю юродивого с тремором, настоящего городского сумасшедшего.
- Тебе бывает скучно?
- Музыкой я начал заниматься потому, что мне стало скучно. Мне кажется, что любое действие - следствие борьбы со скукой. Я всегда говорил, что плыву в лодке без весел. Например, я не прикладываю каких-то усилий для продвижения своей музыки.
- Как же твоя музыка стала популярной?
- Я просто выкладывал её на странице для друзей, потом лейбл «Снегири» нашёл меня, был заинтересован в продвижении.
Просто в этом огромном сумасшедшем мире, огромном количестве информации, я считаю, что это бессмысленно - что-то куда-то двигать, потому что на любую музыку всегда найдётся свой слушатель, даже если ты играешь дичайший нойз. Это просто требует времени.
- Но ведь ты финансово заинтересован в продвижении своей музыки, это твой хлеб?
- Да, наверное, заинтересован. Но у меня нет постоянного желания иметь все больше и больше. Деньги дают мне независимый образ жизни, однако я понимаю, что это может в любой момент закончиться. Ну что ж, такова жизнь. Я все равно придумаю, чем заняться. А вообще, по натуре я не карьерист, не гонюсь за сверхприбылью. Деньги для меня точно не способ отличиться.
- А как в целом относишься к трудоголикам и карьеристам?
- Мне кажется, следует различать эти понятия. Карьерист - это человек, который идёт по головам. Трудоголику же нужно просто руку пожать, потому что все меньше и меньше таких людей.
- С чем это связано, на твой взгляд?
- Все идёт к упрощению. Человек по своей природе ленивый, поэтому в макромасштабе упрощение - это плохо. Все становится примитивным.
Взять, например, музыкальную революцию в записи в 80-х годах, когда появилась цифровая звукозапись. С одной стороны, это здорово, наука шагнула вперёд. Но все пришло к тому, что музыка стала простой, доступной, утратила качество. Если ты записывался в 60-е, то делал это на пленках, тебе нужно было сыграть песню от начала до конца. А сейчас запись делается по частям, они сводятся - примитивизм. Я сам этим грешен, что радует еще меньше. Такие технологии расслабляют, а как следствие многое из того, что ты мог сделать, просто не реализуется. Музыкальные решения становятся проще. Например, раньше музыка исходила из трёх четвертей, это нормальный размер. Сейчас очень много групп играет четыре четверти, это однотипная музыка. Возможно, из-за этого я и перестал слушать музыку. Столько всего переслушал в своё время, а потом почувствовал информационное пресыщение. Были гигабайты музыки в разных жанрах, никому неизвестные группы. Но в какой-то момент я насытился. Ничего нового не открываю для себя уже лет 5. Просто не чувствую такой потребности.
- Неужели в последнее время ни одна группа так и не смогла удивить тебя?
- Последнее, что я открыл для себя (было то в 24 года) - это Radiohead. Я всегда обходил их стороной, потому что считал, что это обычная гитара-бас-барабаны группа, - судил о них по песням Karma Police и Creep. Однажды у меня высвободилось время, и я послушал альбом, затем скачал всю дискографию. И когда я услышал Kid A - просто «вскрылся», уловил сумасшедший трип. Мне кажется, Kid A - это аллюзия на Acid, шаманская история. Эта музыка непростая,она не для обывателя, и это прекрасно. Самый любимый их альбом -In Rainbows, правда, оценил я его только спустя время. Radiohead меня по-настоящему удивили. И мне особенно нравится, что они меняются от альбома к альбому. Я и сам стараюсь менять свою музыку, не застревать в одном и том же.
- Для разнообразия своей музыки ты используешь множество музыкальных инструментов - как ты учился играть на них всех?
- Я до сих пор учусь на них играть, не могу сказать, что освоил все. Есть отличная поговорка «Если ты хочешь, ты можешь».
Я занимался с преподавателем по гитаре, он меня ничему толком не научил. Преподавал классическую школу, много сольфеджио, а мне хотелось просто играть. В итоге я забросил гитару года на полтора. А потом купил себе электрогитару и уже познавал азы по самоучителю. Иногда использую эту гитару на концертах, но сейчас чаще на акустике играю. Мне нравится, как звучит акустика, электрогитара не умеет так раскрываться. Из-за того, что инструмент полый изнутри, акустика может играть открыто, поэтому и выжать получится больше. А электрогитара при плохой настройке (концертные залы этим грешат) звучит зажато, поэтому на ней нельзя передать мелкие штришки.
- Доволен ли ты своей музыкой?
- Наверное, да, потому что я бы не стал что-то выпускать, если бы не был этим доволен. Я всегда говорил, что музыка не для моей аудитории, не для людей, которые ходят на мои концерты, эта музыка исключительно для меня. Я занимаюсь музыкой, чтобы удивляться, открывать для себя что-то, что было закрыто раньше. Звук, гармония…Это химия. Выброс эндорфина.
- Почему тебе нравится «грязь» в звучании?
- Потому что мне кажется, что музыка – следствие эволюции. Это здорово, круто, но музыка есть нечто искусственное, это неестественная вещь - соответственно, «стерильной» она не может быть. Я ненавижу кристальное звучание, выверенный звук. Я люблю «грязь», потому что «грязь» - это хаос, а хаос – это жизнь. Не вижу ничего плохо в некачественных записях. Дело больше в посыле и эмоциональной составляющей, в том, как это преподнесено.
- Что же преподнесет нам твой новый альбом?
Мне нравится то, что я записываю сейчас, это что-то абсолютно другое, отличается и от Waltz Baltika!, и от Astra. Альбом концептуальный, больше сказать ничего не могу – ни о содержании, ни о сроках. Я больше не связываюсь с дедлайнами.
Фото: Дарья Завьялова
