«Стал бы я врачом, был бы плохим врачом. Веселым, жизнерадостным, остроумным плохим хирургом. Отвратительным».
Мы пообщались с Гариком Мартиросяном, получилось большое необычное интервью, в котором Гарик рассказывает про начало карьеры, сложные нулевые, сравнивает их с нынешними реалиями юмористической сцены. И о многом другом.
Приглашаем вас к этому уютному и искреннему разговору. А еще, перед беседой напоминаем, что Гарик приедет в Нижний Новгород с сольным концертом 15 декабря, выступление состоится в КЗ Юпитер.
- Для нас (редакция и основная аудитория интернет-портала) вы являетесь символом детства – мы часто видели ваши выступления по тв, их смотрели наши родители или же мы сами, уже будучи повзрослее. Это теплое чувство из детства – вечера с семьей, когда мы смотрели ваши передачи. А как вы вспоминаете нулевые и первые годы Comedy Club?
- Очень плохо, потому что у нас была полная неизвестность. Если говорить о первых неделях и месяцах существования. Нас все ругали.
Говорили, что этот дирижабль не полетит никуда. Что мы отвратительные пошляки, и как вообще смеем говорить такие хамские вещи людям в лицо. «Как можно после тех программ, которые были на телевидении, устроить весь этот кавардак?»
И мы находились в таком состоянии полной неизвестности и думали, а вдруг мы делаем все неправильно. Но в тот момент, когда у нас уже чуть-чуть начали опускаться руки, к нам пришла слава. Куда бо’льшее количество людей начали говорить: «Нет, это классно! Мы наконец-то врубились в то, что вы делаете. Это не отвратительно и не пошло. Это жизнелюбиво и оптимистично. Это новый виток в юморе».
Люди начали понимать, что мы делаем. И, слава богу, тот период непринятия продлился очень недолго. Поэтому я это время вспоминаю, как время круглосуточной работы и бессонных ночей. Мы просто очень сильно ждали ответной реакции. Потому что очень много работали и было бы горько осознать, что все это зря. Оказалось, не зря. Comedy Club начал набирать обороты, как-то раскрутился.
- И сколько длился этот период?
- Это длилось 2003-4-5 и к 2006 многие начали ходить на наши большие концерты. А три года мы ютились в каких-то клубах в Москве. Постепенно нарабатывали аудиторию. Потому что люди сначала не хотели понимать, что происходит. Много было случаев, когда люди через пять минут уходили обиженные, приходя на Comedy Club.
- Сложно было внедрять такой новаторский контент? Преодолевать моральные барьеры аудитории.
- Это было органично, мы не делали ничего специально. Просто понимали, что нужна перезагрузка юмору, телевидению и юмористическим программам. Потому что все время выходить и говорить то, что было до нас, было бы простым повторением, копированием мастеров юмора. Представляете, если бы я, как Жванецкий, пытался выходить с кучей бумажек и читать такие же интермедии. Зачем, если есть Жванецкий? Если есть Задорнов. Я вообще не сравниваю себя с ними. Если бы я так делал, это было бы «не то». По форме и содержанию.
Надо в творчестве всегда искать что-то свое. И вот мы пытались через Comedy Club как-то самовыразиться и найти что-то свое. Получилось или нет – это уже не нам оценивать, но те же самые посылы толкнули меня сейчас выступать в стендапе. Чтобы найти и показать свое новое в юморе, показать новый язык юмора. Иначе я мог бы выступать всю жизнь в Comedy Club, что было бы неинтересно ни мне, ни зрителям.
- Вы выкрикивали шуточки в школе на уроках или были примерным учеником?
- Ну, по-разному бывало. Нет, в школе я был знатным приколистом: рисовал карикатуры на всех. Мы очень сильно смеялись. А в мединституте, где я учился, это получило новый виток. Наверное, не случайно я попал в КВН. Стал бы я врачом, был бы плохим врачом. Веселым, жизнерадостным, остроумным плохим хирургом. Отвратительным. Но видите, жизнь все расставила по своим местам.
Сейчас на моем месте работает серьезный несмешной хирург, а отвратительный веселый врач работает на телевидении. Все логично.
- Ваш образ на сцене чаще всего интеллигентный и довольно сдержанный. Как думаете, эпатаж необходим образу юмориста, стендап комика?
- Смотря, что подразумевается под словом «эпатаж». Думаю, стендап комик должен быть разным. Он не может быть одинаковым. Если взять любого отдельного стендап комика, допустим, Тимура Каргинова или Юлию Ахмедову, можно вычленить разные эпизоды из их текстов, где они сильно эпатируют публику, нарочито затрагивают компрометирующие темы. Они не то, чтобы идут на поводу у зрителя, а намеренно нагнетают обстановку. Это не значит, что они такие комики. Просто данная тема требует именно такого словообразования, таких фразочек и такого поведения на сцене. А другие эпизоды выступления могут подразумевать очень скованную подачу.
Тимур Каргинов бывает и разнузданным на сцене, и скованным. То же самое можно сказать и про меня, и про любого другого комика. Поэтому я бы не стал придираться к поведению выступающего юмориста, как к эпатажному или нет. Это все зависит от эпизода, конкретной части выступления.
Вот у меня в выступлении есть эпатажные моменты и чересчур эпатажные моменты. Есть и скромные, откровенные. Такой тихий разговор со зрителем. А есть и громкие заявления. Поэтому все подводить под один слоган, типа «Мартиросян – это интеллигентный комик, а вот Руслан Белый – неинтеллигентный!», я бы не стал. Потому что это неправда.
Хочу сказать, чтобы вы написали об этом, что Руслан Белый и Тимур Каргинов сидят и занимаются мной, как коучеры. Сейчас же модно нанимать коучеров. Вот я их нанял по-дружески, чтобы они мне помогали в продвижении некоторых моментов в стендапе. С чем они с успехом справляются. И весь гонорар от выступления я перечислю им поэтому.
- Какой проект самый главный в вашей жизни?
У меня в жизни было большое количество телевизионных проектов, и не телевизионных. Были юмористические не телевизионные проекты, были музыкальные, были совершенно сумасшедшие творческие проекты. Но почему-то вот мое любимое детище – это программа «Наша Russia». Потому что я там практически не снимался, и это был один из тех немногих проектов, где я был сценаристом, и продюсером, и соавтором музыки. Вот на таком молекулярном уровне. Но при этом не снимался. И это доставило мне удовольствие, когда ты что-то делаешь вручную вместе со Светлаковым, Галустяном, Сеней Слепаковым. Когда все удалось. Это доставило мне гораздо больше удовольствия, чем те вещи, в которых я снимался сам лично. С особой любовью я отношусь к «Нашей Russia». Когда-нибудь, может, возобновим ее.
- Времена изменяются. Что радикально изменилось в юмористической сцене, если сравнить 2005 и 2019 года? Что толпа уже не примет и чего она хочет в юморе, как считаете?
- Я не знаю, чего именно хочет толпа. Она хочет смеяться и развлекаться, в любом случае. Но точно знаю, что такие программы, как «Прожектор Пэрис Хилтон» и иже с ними мои любимые программы, стало невозможно делать. И некоторые темы в Comedy Club и в КВН уже невозможно затрагивать. Потому что интернет дает настолько большую свободу и быстроту людям. Представляете, что четыре человека в конце недели пытаются пошутить про новости, которые вышли в понедельник. Специфика этой программы именно такая. А в понедельник интернет-сообщество (все остроумцы и не остроумцы, кому не лень) накидывали шутки, создавали мемы в таком количестве, что бороться с ним просто невозможно. Либо «Прожектор Пэрис Хилтон» должен выходить каждый день, а лучше три раза в день. Чтобы вышла новость, а мы через полчаса в YouTube пошутили над ней, чтобы никто просто не успел этого сделать.
А в 2005-7-10 интернет был не так развит, и у нас скорость была совсем другая. Мы опережали телезрителей. А сейчас мы отстаем от них. Я выхожу и говорю шутку «Вы видели фильм “Полицейский с Рублевки”…» и пытаюсь пошутить, а мне уже в WhatsApp, Вконтакте, Telegram показывают 35 тысяч шуток про этого «Полицейского с Рублевки». То есть сейчас надо сделать такую шутку, чтобы наперед снять 10 пластов, над которыми люди уже пошутили, и выдать новый пласт.
В этом смысле стало очень тяжело.
- Либо все же шутить очень быстро?
- Либо так. Это раз. А во-вторых, юмористов стало много. 15 лет назад юмористов было не так много. Даже если они были, у них не было YouTube канала, Instagram, не было возможности активно показывать свой юмор. А сейчас юмористов очень много. Вы не представляете, как много. Половина из них вообще не юмористы, но считают себя юмористами. Просто потому что у них есть возможность сказать что-то на камеру. Вы представляете? Вот что с этим делать?!
Выступать больше. Вот я в какой-то момент замолчал, и вижу, нас очень много. Значит, я тоже должен выступить.
- Когда юмор – это профессия, помогает ли он в обычной жизни, в сложные моменты?
- Он и помогает, и мешает. Потому что в те моменты, когда тебя должны воспринять серьезно, начинают смеяться, улыбаться. И некоторые вопросы становится тяжелее решить. А в психологическом плане очень помогает, конечно. Я не говорю, что надо к жизни относится несерьезно. Но оптимизм, который дает этот другой вектор, что нужно рассмотреть проблему с другой стороны, конечно, очень сильно помогает в жизни.
- На заре своей карьеры у вас были долгосрочные мечты? «Когда я стану успешным и знаменитым, будет то-то…» Удалось осуществить?
- Нет, я никогда не думал, что я стану успешным и популярным. Более того, я вам открою секрет, когда я пришел в КВН, я вообще не выходил на сцену. Я был помощником музыканта и занимался музыкой. Потом меня заставили выйти на сцену. После чего мы благополучно отыграли КВН, и я снова ушел за кадр. Потому что мне казалось, что как сценарист и продюсер я представляю из себя бо’льшую ценность, чем как человек со сцены. Мы стали писать сценарии команде «Утомленные Солнцем», где играл Галустян и Рева, команде «Пятигорск», где играл Сеня Слепаков и Леша Ляпоров. Дело не в том, что эти команды чего-то добились. Я имею в виду, что мне доставляло большее удовольствие сидеть с ребятами и придумывать шутки, писать сценарии. Но жизнь повернулась так, что начался Comedy Club и «Прожектор Пэрис Хилтон», и меня снова из творчества выкинули на сцену.
И видите, в какой-то момент эти две мои ипостаси соединились в сольном концерте. Там я выступаю и как артист на сцене, и как автор сценария. Наконец-то.
- Что ваши дети думают о вашем творчестве и не хотят ли тоже шутить со сцены?
- Нет, не хотят. Дочка наотрез отказывается выходить на сцену несмотря на то, что у нее очень крутые вокальные данные. Сын очень артистичен, но пока любовь к футболу перевесила любовь к сцене. Дальше как получится, я не знаю. Мои родители тоже, наверное, не знали, чем это все обернется, поэтому я детей в этом плане не трогаю.
Свое мнение по поводу моего творчества они не выражают. Они выросли в такой обстановке, что для них это обычная жизнь. Ну пришел Миша Галустян, который в телевизоре, к нам домой пить со мной чай. Вот он Миша Галустян, ничего необычного для них нет. И все эти персонажи, люди преследуют их всю жизнь, поэтому они к этому относятся очень спокойно. Но, скажу прямо, Comedy Club они так увлеченно не смотрят. Как-то не сложилось у них с этим. У них свои любимые юмористы, совершенно другие юмористические вкусы.
Дочка моя смотрит и Эллен Ли Дедженерес, и Джимми Фэллона. А наши проекты как-то прошли мимо нее. К счастью...
- Как вы думаете, жанр стендап сейчас самый популярный среди юмористических? И почему?
- Наверное. Не то, что он самый популярный, но самый удобный и распространенный. Но если считать по количеству стендаперов по отношению к количеству пантомимщиков и КВНщиков, то присутствует серьезная конкуренция. Стендап – удобный жанр. Представляете, стендапер специально никак не одевается, декораций нет, никакого шоу, привлеченных людей, танцоров. Это очень удобно. Чистая мысль в чистом виде, шутки в чистом виде. Либо это смешно, либо не смешно. Аскетичный и удобный современный жанр. Потом стендапер может очень быстро реагировать на события, выкладывать свои видео. В отличие от КВН, Comedy Club, где телевизионные форматы, в которых нужны декорации, зрители, съемка, монтаж и сдача кассеты в эфир. Только тогда люди это все увидят. Это не может происходить с такой же быстротой, как у стендаперов, потому что задействовано большое количество людей. Эти жанры неповоротливые.
Кстати, это тоже одно из условий, которое вынудило меня уйти в стендап – удобство.
Это как если сравнивать шоу Майкла Джексона, где за ним танцоры, большие декорации, свет, звук и просто барда, который просто поет под гитару свои песенки. Конечно, бардом быть удобнее. Да, большая разница между Майклом Джексоном и бардами, но есть барды, которые тоже в своем искусстве очень крутые.
- Кто для вас самый смешной комик в России в данный момент?
- А в каком жанре? У меня в разных жанрах есть разные любимые комики. Песни однозначно самые смешные у Сени Слепакова. Это не из-за того, что он мой горячо любимый друг и соавтор. Я стараюсь абстрагироваться от личных отношений. Вот Сеня – номер один. И в прошлом, и в обозримом будущем я не вижу ему конкурентов. Я говорю не об исполнении и сценическом юморе, а о текстах. Вот таких текстов смешных никто не может написать. Это просто невозможно.
Если говорить об импровизационном юморе – для меня это Ваня Ургант. Он за долю секунды, ты даже фразу не успеваешь закончить, смешно пошутит. И потом над некоторыми фразами можно годами думать, вот как он смог на месте такое сказать? И Сережа Светлаков. В лучшие моменты его творчества он так смешно импровизировал. Это просто невозможно.
Если о комике, как об артисте, то, конечно, для меня – это Миша Галустян.
А человек, который является именно комедийным артистом и очень точно сдает шутки, держит образ… Да и вообще если взять лучшее с тех ребят, о которых я сейчас сказал, то это Гарик Харламов. Вот с Харламова я смеюсь просто по умолчанию. Я его просто вижу, мне уже смешно. А когда он начинает что-то смешное говорить, то это просто получается в квадрате. Я считаю, Харламов – выдающийся комик.
Конечно, найдутся люди, которые скажут: «Какой Галустян?! Какой Харламов?! Ты только своих называешь!». А я могу еще своих сказать. Вот как производители юмористического контента в жанре видео – это группа USB. Они номер один. Очень крутые ребята, думаю в ближайшее время им конкурентов не будет.
Если говорить о жанре эстрадного монолога, потому что Пашу Волю я не считаю стендапером в чистом виде, то Воля очень крутой в своем жанре. Какой-то космос. С такой мощью простоять на сцене и толкать вперед свою юмор! Я бы не осмелился.
Если говорить о представителях такого экспрессивного и кавказского такого... я даже не знаю, каким словом это назвать, но вот из новых юмористов (хотя для многих они, наверное, не новые), это Демис Карибидис, который тоже из «Камеди клаб». Я называю ребят из Камеди, не потому, что связан с ними, а потому что говорю то, что думаю.
Из пародистов я бы назвал Максима Галкина – он потрясающий пародист. И Олег Есенин, он выступал и в «Камеди клаб» мельком, и в «Камеди баттле» – поразительный звукоимитатор, на мой взгляд, гений в своем искусстве. Видите, я уже всех начал подряд перечислять.
Из непризнанных мастеров юмора – Александр Васильевич Масляков. Его юмор зачастую не доходит до зрителя: либо редактора вырезают материал, либо он сам вырезает из скромности… он даже сказал как-то раз: «Если мои шутки будут оставлять в эфире, то квнщикам будет очень сложно». Масляков шутит так, что никому даже не снилось, вот такое чувство юмора, но, к сожалению, нет юмористического поля, где бы он мог шутить. Потому что в КВНе он серьезно объявляет команды, а дальше шутят команды. Какие-то осколки юмора, конечно, оставляют в эфире, но жаль, что так мало. Я думаю, что, если кто-то додумается делать бенефис Александра Васильевича, где ему дадут возможность шутить – не представлять кого-то, не рассказывать о своей жизни и воспоминаниях, а просто шутить, смешно отвечать на вопросы или играть с залом в разминку, вы поверьте мне, всё остальное в программе сразу же потускнеет. У Маслякова очень крутой юмор.
- Неожиданно.
- Наоборот – ожидаемо. Человек, который возглавляет КВН, не мог быть человеком с другим чувством юмора. У Юрия Соломоновича Гусмана знаете, какой юмор? Просто до слез. Вот все, кто его знает, прочитают это интервью и будут кивать головой, молча. Просто невероятного уровня юмор. Ему тоже не дают шутить в КВНе. Говорят, «слово жюри», и бедный Юрий Соломонович! ему приходится серьезные вещи говорить, обобщающие. Я вот сейчас не шучу. У Ширвиндта знаете, какой юмор? Фантастический, невероятный. У отца Вани Урганта, у Андрея Львовича Урганта – фантастический юмор, даже круче, чем у Вани местами.
- Неужели?
- Да. Вы посмотрите старые записи в Youtube, два-три года они лежат уже.
Игорь Угольников еще. Вот они, кстати, там вместе тоже шутят. У него крутой юмор. Что-то я всех начал перечислять – всех очень люблю. Из молодых многих люблю и из стендаперов очень много классных.
Если говорить серьезно, то не может быть у юмориста один любимый юморист и всё. Это как если вы у певца спросите: «Кто твой любимый певец из твоих коллег?»
Спросите у Меладзе, «кто твой любимый певец?», а он скажет: «Лепс, и всё, а остальные нехорошо поют». Ну так же не может быть? Потому что у Агутина свой стиль пения, у Скриптонита совершенно другое творчество, у Светланы Лободы совершенно другая история..
Можно сказать, мне Лобода нравится, а кто-то не нравится. Но говорить, что мне все не нравятся, а нравится только Меладзе… это значит, что у тебя нет музыкального вкуса.
А вкус в юморе у меня очень развитый, я, кстати, сам по себе очень благодарный зритель. Практически не было юмористических концертов, на которые я бы ходил и не смеялся. Я смеюсь громче всех, мне всё нравится, но к себе отношусь совершенно по-другому.
- С критикой?
- Да.
- Перейдем к другой теме. Публика в регионах и в Москве сильно отличается? Чем?
- Да, сильно отличается, как это ни прискорбно. Говорят, что люди везде одинаковые, и главное, чтобы юмор был смешной – нет.
Мне кажется, что в регионах… Вот слово какое-то «регионы». В России уже давно есть города, которые не «регионы». Как-то очень странно называть их регионами. Допустим, Нижний Новгород – гигантский город, но почему-то «регион». Прекрасный регион.
Давайте так, если говорить о наших концертах я был и с КВНом и с Прожектором Перис Хилтон на очень многих концертах в очень разных городах России. Конечно, города друг от друга отличаются. И тут дело не в самой Москве, а именно в городах. То есть, я вам скажу так, большие города – это именно места, где мы должны выступать. Вот в маленьких городах наш юмор понимают не очень хорошо, потому что надо жить в большом городе: стоять в пробке, понимать, какие есть проблемы в большом городе, какие есть странные люди. Это продукты больших городов, в маленьких городах таких людей нет.
В маленьких городах общества примерно одинаковые, никаких больших колебаний между людьми в плане социального статуса не бывает. А в больших городах всё утрированно – люди устают больше, у них нервотрепки больше, проблем. А где больше проблем, там больше благодатной почвы для юмора, чтобы рассмешить людей. Поэтому чем больше город, тем лучше для нашего юмора.
В Москве шутить сложно, потому что московский зритель очень придирчивый. Они видят много чего. Люди, которые ходят на разные концерты, начинают лучше разбираться в творчестве. Поэтому так просто московского зрителя не проведешь – надо выступать с полной самоотдачей. Я это чувствую, и этот вектор всегда переношу на другие города. Я всегда стараюсь выступать так, как будто это самое главное событие в моей жизни.
Как только ты на одном концерте поставил себя в другие условия, мол, нормально в полноги, поменьше энергии потрачу – это будет провал. Всегда надо выступать на 100%.
- Какие книги для развития юмористических способностей вы посоветуете? Что помогло вам?
- Понятия не имею. Вообще, когда у меня спрашивают, как развивать чувство юмора и что я сам сделал для этого, я понятия не имею. Мне кажется, что это шарлатанство. Люди, которые предлагают прочитать какие-то книги, чтобы развить в себе что-то, это шарлатаны. Хоть сто учебников прочитаешь по нейрохирургии, ты не станешь нейрохирургом, пока не отучишься в мединституте под руководством профессионалов и не пройдешь практику в нейрохирургическом отделении.
Чтобы развить в себе чувство юмора, нужно пойти в какой-то юмористический проект, общаться с юмористами, шутить, выступать, провалиться, снова вскарабкаться на сцену… Должны пройти годы, если не десятки лет.
Хотя я не знаю, в каком состоянии мой юмор, а прошло много лет. Может, я еще на полпути.
Книги важны для общего развития, потому что юморист должен знать все обо всем. Должен разбираться во всех аспектах жизни. Конкретных книг я не могу посоветовать... Уголовный кодекс почитайте.
- Шутки на какую тему вы никогда не пропустите в эфир?
- Таких шуток очень много. Вы знаете, что во всем мире очень много военных и вооруженных конфликтов, умирают люди. Я знаю, что у западных комиков это не то, чтобы модно… это поощряется со стороны публики. Я смотрел выступления, они сами с горящими глазами шутят рьяно про религию, про войны. Задевают чувства людей, и все в таком диком восторге.
Я от этого вообще не в восторге. Шутки на религиозную тему, которые могут кого-то обидеть, шутки про болезни абсолютно неприемлемы. Это табу. Я не буду брать пример с западных исполнителей в этом плане, это ужасно. Как-то так.
- Спасибо большое, что уделили нам время! Вы потрясающе интересный человек, не терпится поделиться этим разговором с читателями.
---------------------------------------
Фотографии из архива Гарика Мартиросяна
